Весенними вечерами все в лесу танцуют: Заяц — с Белкой, Дятел — с Синицей, Медвежонок — с Осликом, и даже старый Волк ходит вокруг старого пня и нет-нет — присядет под музыку...
      «Кря! Кря!» — кричат утки с реки.
      «Ква! Ква!» — вторят им лягушки.
      «Уф-ф!..» — вздыхает Филин. Он так не любит светлых весенних вечеров...
      «Вот все веселятся, — думает Ежик, гуляя по тропинке между двух елочек. — Все пляшут и поют. А потом устанут и лягут спать. А я не лягу спать! Я буду гулять до самого утра, а когда ночь станет кончаться, пойду на горку и встречу рассвет...»
      И луна уже блестит на небе, и звезды садятся вокруг нее кружком,
      и засыпает Заяц,
      прячется в дупле Белка,
      уходит к себе домой Медвежонок,
      бежит мимо Ежика Ослик,
      Волк зевает во всю свою волчью пасть, да так и засыпает с разинутой пастью, а Ежик все ходит по тропинке от елочки к елочке, между двух сосен, и ждет рассвета.
      «Пойду-ка я на горку!» — говорит он сам себе. И по дороге придумывает, какой он может быть — весенний рассвет.
      «Зеленый, — думает Ежик. — Все весной — зеленое!»
      А на горке дует свежий ветерок, и Ежику холодно. Но он все равно ходит взад и вперед по самой верхушке и ждет рассвета.
      — Ну же! — бормочет Ежик. — Где же ты? Мне уже холодно!..
      А рассвета все нет.
      «Где это он задерживается? — думает Ежик. — Он, наверно, проспал!»
      И сам ложится на землю, свертывается клубочком и тоже решает немного поспать, а потом сразу проснуться — когда придет рассвет.
      И засыпает...
      А рассвет приходит синий-синий, в белых клочьях тумана. Он дует на Ежика, и Ежик шевелит иголками.
      — Спит... — шепчет рассвет.
      И начинает улыбаться.
      И чем шире он улыбается, тем светлее становится вокруг.
      И когда Ежик открывает глаза, он видит солнышко. Оно плывет по уши в тумане и кивает ему головой.